Напротив пемброкской часовни Рена от Трампингтонстрит ответвляется улочка, такая же милая, как ее название – Св. Девы Марии (Меньшой) (Литтл-Сент-Мэри-лейн). Выбеленные коттеджи по одну сторону улицы, а по другую кладбище с маленькой церковью – такие уголки называют романтическими, но здесь есть кое-что еще. С 1925 года местные жители и прихожане ухаживают за диким садом, который разбил в церковном дворе один дон из Тринити-колледжа. Это сеть извилистых, переплетающихся тропинок, живописный ландшафт в миниатюре, где между могилами развернулась пышным ковром растительная жизнь: ракитник, колокольчики, душистые фиалки, вонючий морозник, аконит и мыльнянка, герань и козлобородник, который здесь также называют Полдень-Джекпора-в-постель, потому что цветки у него раскрываются только на утреннем солнце. Около двухсот видов растений обнаружил в этом кладбищенском парке ботаник из волонтерской организации по защите естественных ареалов растительного и животного мира Великобритании, и это не считая мхов и лишайников. Светло-желтым цветом цветет здесь Rosa cantabrigiensis (кембриджская роза).

Газовым освещением на Литтл-Сент-Мэри-лейн, раритетным для Кембриджа, мы обязаны Артуру Пеку, профессору классической филологии. Он собирал викторианские газовые фонари, заполняя ими все принадлежавшие ему комнаты.

Маленькая церковь, примыкающая к этому саду, тоже называется Св. Дева Мария (Меньшая). В ней есть восточное окно с ажурным орнаментом в стиле пламенеющей готики и памятная доска викария Годфри Вашингтона, жившего в начале xviii века. Рассказ о том, что из трех звезд и полос на гербе Годфри Вашингтона в итоге получился американский флаг, – одна из геральдических историй, которая гарантированно порадует туристов из бывших английских колоний. А викарий Св. Девы Марии (Меньшой) и в самом деле приходился двоюродным дедом Джорджу Вашингтону, первому президенту Соединенных Штатов.

Рядом с этой церковью, которая до середины xiv века, когда ее отстроили заново, называлась церковью Св. Петра, располагается старейший кембриджский колледж: Питерхаус. Основал его в 1284 году бенедиктинский монах Хуго де Бэлшэм, епископ Или, под девизом «На пользу общества». Дом Св. Петра был первым общежитием школяров в городе, практиковавшим новые правовые нормы и образ жизни коллегиального института.

Великие имена окружают Питерхаус-колледж, как острия его ограды из позолоченной бронзы. Здесь учился физик Генри Кавендиш и лорд Кельвин, предсказавший гибель планеты от глобального потепления, гений вычислительной техники Чарлз Бэббидж, кинозвезда Джеймс Мейсон, неудачливый политик от Партии тори Майкл Портилло по прозвищу Полли, елизаветинский поэт Томас Кэмпион, сочинявший чудесные песни с лютневым аккомпанементом, и инженер Фрэнк Уиттл, который еще студентом запатентовал свое изобретение газотурбинного двигателя. Влияние этих выпускников Питерхауса несоразмерно велико по сравнению с колледжем, который всегда оставался интимным и самым маленьким в Кембридже – на двести пятьдесят студентов. Очень долго он был оплотом роялистских симпатий и англиканского благочестия, настолько консервативным, что стал принимать женщин лишь в 1985 году. Не напрасно Питерхаус-колледж страдает от ярлыка «Портерхаус» из кампусного сатирического романа Тома Шарпа. Чтобы опровергнуть его, колледж даже пригласил к себе Мадонну прочитать лекцию. Она оказалась умнее, чем думали местные доны, и не приехала.

Что мы видим со стороны улицы? Слева клинкерный флигель с острой крышей и готическим эркером, елизаветинская библиотека; справа – жилое здание в стиле классицизма с венецианским окном; в центре – восточная стена часовни, смелая смесь перпендикулярной готики и Ренессанса. Но это лишь прелюдия к стилистическому попурри Питерхауса. Трапезная xiii века, впоследствии украшенная прерафаэлитами, палладианская архитектура xviii века, тюдоровская готика xix века, многоэтажное здание 1960-х годов – да и кто может ожидать единообразия после семисот с лишним лет истории?

За колоннадой переднего двора поблескивает зеленое каре Олд-корта, который куда старше, чем можно предположить по георгианским решетчатым окнам и фасадам из тесового камня. В год смерти основателя колледжа, в 1286 году, в южном крыле был построен холл, старейшее из сохранившихся колледжских зданий в Кембридже.

С тех пор трапезная пережила множество смен художественного вкуса, пока в 1870 году Джордж Гилберт Скотт, отреставрировав, не привел ее в тот вид, который мы наблюдаем сейчас: блестящий пример викторианской неоготики благодаря вкладу Arts & Crafts Морриса и его коллег. Тюдоровский камин 1501 года Уильям Моррис декорировал своим волшебным кафелем с маргаритками 1861 года, стены – росписью по трафарету с растительным рисунком. Его друзья, прерафаэлиты Эдвард Бёрн-Джонс и Форд Мэдокс Браун, сделали эскизы витражей с идеализированными портретами Аристотеля, Данте и Спенсера – англиканская образовательная программа в духе античности (1870–1874).

Даже соседняя комната отдыха 1460 года – произведение искусства Уильяма Морриса: стены с дубовыми панелями, яркий кафель камина, витражи Форда Мэдокса Брауна и Эдварда Бёрн-Джонса, чьи мотивы соединяют в себе любовь к маргариткам с фигурами из чосеровской «Легенды о примерных женщинах». В этой комнате с таинственным полумраком в 1997 году казначею Питерхауса явилось одно из двух привидений колледжа, дух его предшественника Френсиса Доуиса, который в 1789 году повесился на колокольной веревке. Этой веревкой, что отрадно, в колледже пользуются до сих пор.

Лишь в 1632 году Питерхаус-колледж обрел собственную часовню, а до тех пор на службы по галерее ходили в соседнюю приходскую церковь Св. Девы Марии (Меньшой). Открытые колоннады фланкируют часовню колледжа, архитектора которой мы не знаем. Коллаж стилей так же необычен, как и ее расположение. Башенками в стиле перпендикулярной готики и классическим фронтоном восточный фасад часовни обращен к переднему двору, западный фасад с барочным искривленным щипцом повернут к Олд-корту. Из богатого интерьера упомяну только одну деталь: фламандское распятие, трогающее драматизмом, в восточном окне (1639) было в 1855–1858 годах дополнено витражным циклом мюнхенского мастера Макса Айнмиллера – примечательный альянс назарейского благочестия и Англо-католической церкви.

Палладианский жилой флигель рядом с часовней проектировал кембриджский архитектор-любитель, сэр Джеймс Бэрроу, ректор Киз-колледжа. К первым выпускникам Питерхауса, переехавшим в 1742 году в Бэрроуз-билдинг, принадлежит и Томас Грей. Он остался в нем жить и после выпускного экзамена по юриспруденции, пока его не выжили оттуда грубые выходки студентов. Мисс Грей, как они называли этого застенчивого молодого человека, панически боялся огня, и у него всегда была наготове веревочная лестница на случай пожара. Однажды ночью его разбудил тревожный крик «Пожар!». Грей вылез из окна и приземлился в ведро с водой. Скрытую часть этой истории можно увидеть со стороны Трампингтон-стрит: чугунные перила на окнах верхнего этажа, к которым Грей крепил свою веревочную лестницу. После этого розыгрыша 1756 года поэт переехал на другую сторону улицы в Пемброк-колледж, первый и последний раз в жизни.

Тысячи нарциссов цветут в саду Питерхаус-колледжа. Я шел вдоль края Коэ-Фен через парк, где колледж еще в 1930-е годы держал стадо благородных оленей, а потом вокруг задней стороны Фицуильямовского музея к Уильям-Стоунбилдинг. Многоэтажка в таком неподходящем месте? В 1964 году Лесли Мартин и Колин Джон Уилсон – оба бывшие профессора архитектуры в Кембридже – спроектировали эту восьмиэтажную башню студенческого общежития из клинкерного кирпича с геометрически строгим членением оконных рам, словно в подражание Алвару Аалто. «Абсолютный хлам, – ворчит Дэвид Уоткин, историк архитектуры и член Питерхаус-колледжа. – Башня разрушает кембриджскую традицию структуры внутренних дворов. В ней нет смысла – это гротеск, настоящее безумие».